Искусственный интеллект это ум иной природы

содержание

1. Что есть человек
2. Головной мозг — как биокомпьютер.
3. Разум.
4. Как создать искусственный интеллект.
5. Дуализм происхождения человека.

Что есть человек

Мы рассматриваем человека как бинарное существо: душу и тело. Главной в этом тандеме является душа – илидуховная сущностьчеловека. Хотя бы потому, что ее возраст – сотни тысяч лет. Способ существования духовной сущности –реинкарнация, начиная с простейших микроорганизмов, затем более сложных, затем низших и высших животных. В человеке – высшем эволюционном звене биожизни, духовная сущность заканчивает свое развитие, проходя реинкарнацию, вероятно, около десяти тысяч лет.

Тело, с нашей позиции – есть только биомеханизм — чрезвычайно сложный и сделаный из органики.

Управляет этим биомеханизмом совершеннейший, отточенный многомиллионолетним естественным отбором «биологический компьютер» — головной мозг человека.

Единственная «компьютерная программа», вложенная природой в этот «биокомпьютер» — есть система всей рефлекторной деятельности человека. Главное и единственное предназначение этой «компьютерной программы»:сохранение биологического тела в пространстве и времени. То есть — выживание.

Только и только на выживание запрограммирована вся деятельность «биокомпьютера» со вложенной в него «компьютерной программой.

Эта «компьютерная программа» управляет нами, когда мы хотим есть, спать, любить… Именно через эту «компьютерную программу» мы осуществляем абсолютно всю нашу деятельность.Все, абсолютно все, чтобы мы не делали, мы осуществляем только с помощью рефлексов нашего тела. Иного не дано.

Даже мыслим мы, используя рефлекторный механизм. Поскольку любая наша мысль — есть череда нервных (электрических) импульсов, протекающих по нейронам головного мога. То есть — осуществляется по стандартному рефлекторному механизму.

Но а где же место душе человека?

Продолжим аналогию с компьютером. Представьте, что вы и есть душа — «юзер», «пользователь» — этого биокомпьютера. Что вам дали «биомеханизм» — биологическое тело — и всучили компьютер, чтобы управлять этим биомеханизмом.

«Клавиатурой» этого биокомпьютера являются органы чувств исенсорные нервные центрыголовного мозга.

Сенсорные нервные центры — есть ячейки памяти головного мозга человека. Каждый сенсорный нервный центр несет информацию о единичном воздействии внешней среды на органы чувств.

Душа — как «юзер» — может воздействовать на эти сенсорные нервные центры, используя их как «клавиатуру». То есть: может вводить в «биокомпьютер» — головной мог — информацию.

Это очень важный момент: душа — духовная сущность — может вводить информацию в головной мозг только через сенсорные нервные центры.

Если душа — «юзер» — вводит информацию в виде «образов» — зрительных (вид капельки дождя — например), слуховых (звук падающей капли), тактильных (ощущение капли на лице) и пр., то мы получаемабстрактное мышление.

А если «юзер» вводит информацию в виде слов, то мы получаемречевое мышление.

Душа — духовная сущность — также получает информацию от своего «биокомпьютера». Точнее: она непрерывно, в течение всей жизни, получает информацию от «биокомпьютера» — головного мозга.

Весь этот механизм взаимодействия души — как «юзера» — с «биокомпьютером» — головным мозгом — есть механизмРазума. Именно Разум мы только что описали.

Как видим, Разум представляет собой механизм взаимодействия души человека с его головным мозгом.

Обо всем этом, только подробнее и более научным языком читатель может прочитать ниже.

Головной мозг — как биокомпьютер

Поскольку тело человека – есть сложнейший биомеханизм, то этот механизм должен иметь центр управления. Этот центр управления — есть центральная нервная система во главе с головным мозгом, и представляет собой совершеннейший биологический компьютер. (Вспомним, что кибернетика — научная основа компьютерной техники — возникла на основе изучения законов работы головного мозга.)

Как всякий компьютер, головной мозг имеетпрограмму –систему рефлексов. Система рефлексов оттачивалась миллионами лет естественного отбора в процессе эволюции биожизни на Земле.

Её главная и единственная задача: обеспечитьвыживаниебиологической основы жизни в условиях окружающей среды. Мы назвали эту программу- систему рефлекторной деятельности–соматическим умом.

Не надо отождествлять соматический ум с головным мозгом. Соматический ум – это именно система рефлексов, врожденных и приобретенных, базирующихся на центральной нервной системе. А головной мозг – есть сложнейшая структура, состоящая из нервных клеток. Она является материальной основой, осуществляющей эту рефлекторную деятельность. Головной мозг – структура, соматический ум – функция структуры. Головной мозг – компьютер, соматический ум – компьютерная программа. Таким образом, центральная нервная система, во главе с головным мозгом, является морфологической основой соматического ума.

Если головной мозг можно представить как «компьютер», а соматический ум – как «компьютерную программу», то душа человека – духовная сущность – есть «пользователь» (или «user»). Мы, как духовные сущности, можем пользоваться своим «компьютером» (и нашим телом, соответственно) только в той степени, насколько это позволяет сделать «компьютерная программа» — система рефлексов.Например: любое днаше действие, направленное на самоуничтожение, немедленно пресечётся соматическим умом (поэтому суицид для нормального человека невозможен).

То есть: мы можем управлять «биомеханизмом» — нашим телом только через головной мозг – «компьютер», пользуясь его «компьютерной программой» — системой рефлексов головного мозга.

Вот здесь и кроятся все отличия людей друг от друга. Все дело в том, что «юзеры» — пользователи – мы все разные. Есть «талантливые юзеры», есть «середнячки» но много и «новичков» — тех, кто толком и «не умеет» пользоваться «компьютером». Вся причина столь сильных различий кроется в количестве информации, которой мы – духовные сущности – сумели накопить за время нашей реинкарнации – в телах людей. Здесь существует четкая градация:

«Талантливый юзер» — духовная сущность совершила свою первую реинкарнацию в теле человека уже много тысяч лет назад. Поэтому количество накопленной информации очень большое. «Талантливый юзер» может «вводить» в компьютер намного больше исходных данных, чем «середнячок» и, тем более – «новичок». Соответственно, и результаты будут другие.

«Середнячок» — духовная сущность существует в телах людей не более нескольких тысяч лет. Количество информации, которую накопила духовная сущность «середнячка» — намного меньше, чем количество информации «талантливого юзера». Соответственно и степень свободы «середнячка» значительно меньше: он может вводить в свой «компьютер» значительно меньше исходных данных, для управления «биомеханизмом» — своим телом.

«Новичок» — духовная сущность совершила свою первую реинкарнацию в теле человек не более нескольких сотен лет назад. количество информации, которую она накопила за время существования в телах людей – мизерное. Это мизерное количество информации «новичок» и может вводить в свой «компьютер». Удивляя окружающих узостью мышления, наивностью, неспособностью соображать там где требуется «чуть больше ума».

Именно в этом надо искать корни различия в способностях людей. Все это, подробнее, мы рассмотрим в статье «Кастовое деление общества. Лестница развития разума».

Разум

Дуализм происхождения человека, наличие двух, отличных друг от друга, «ипостасей» человека: духовной сущности и биологической основы — предполагает наличие области, где происходит контакт двух противоположных начал человека. Эта область есть разум человека.

Осознание человеком своего «Я», осознание проблем и решение этих проблем, осознание информации об окружающей действительности, мироощущение, происходят именно в разуме. Исторически сложилось, что разум ассоциируется с головным мозгом. Отсюда и отождествление, человеком, самого себя — с телом. Истина: «Я есть тело» – глубочайшее заблуждение человека, навязанное наукой.

Духовная сущность и биологическая основа – отдельные, цельные, гармоничные структуры, представляющие собой нематериальную и материальную составляющие человека. В отличие от них, разум не есть ни материальная, ни нематериальная структура. Разум есть совместная функция этих двух структур, и представляет собой область совместной деятельности соматического ума и духовной сущности.

Разум – это «узел связи», где пересекаются деятельность духовной сущности и соматического ума. Ну, а поскольку соматический ум базирует свою деятельность на центральной нервной системе, то, пространственно, разум привязан к центральной нервной системе. Точнее: к головному мозгу.

Разума без духовной сущности и соматического ума быть не может. Разума, «привязанного» только к духовной сущности, или только к соматическому уму, не существует. Только совместная деятельность духовной сущности и соматического ума представляет такое явление, как разум.

На данной схеме мы можем видеть:

Духовная сущность представляет намного большее образование, чем биологическая основа.

Область контакта духовной сущности и соматического ума биологической основы есть разум.

Взаимодействие духовной сущности и биологической основы имеет свою динамику: ничтожный контакт в начале жизни человека и максимальный – в период его заката.

Соответственно: минимальный разум – в начальный период жизни человека и максимальный разум – в конце его жизни.

РАЗУМ – это область взаимодействия духовной сущности и соматического ума биологической основы жизни, возникший в результате их совместной деятельности, базирующий свою деятельность на центральной нервной системе. Разум — это «коммутатор» между духовной сущностью и соматическим умом биологической основы. Появление разума определяет появление абстрактного и речевого мышления.

При внимательном изучении такого явления, как разум, можно определить две важнейшие характеристики разума: абстрактное и речевое мышление . Они не появились в первый момент возникновения разума. Для их возникновения необходимо достаточно высокое развитие духовной сущности. Мы не можем определить наличие абстрактного мышления у того же дождевого червя, хотя у него уже существуют и примитивные рефлексы, и примитивная нервная система, и примитивная духовная сущность, и даже примитивнейший разум – как область контакта между соматическим умом и духовной сущностью.

То есть: исторически, абстрактное и речевое мышление возникло позже возникновения разума.Но именно наличие абстрактного и речевого мышления определяет степень разумности живого существа.

Разум возник на границе двух гармоничных явлений: совершеннейшего биологического компьютера, и венца развития мироздания — духовной сущности.

Духовная сущность действует всегда безошибочно, абсолютно правильно, в соответствии со своим многомиллионолетним жизненным опытом. Она не способна к алогичным действиям. В этом ее огромное преимущество. Но в этом и ее слабость. Абсолютная логичность духовной сущности ставит ее в тупик, когда она сталкивается с незнакомой задачей. Перед неизвестной задачей духовная сущность просто стопорится. В ее памяти нет информации о подобных явлениях, значит, нет и решения. В этом случае духовная сущность уступает инициативу соматическому уму.

Соматический ум рассматривает всю поступающую информацию только сквозь призму законов самосохранения. Уберечь тело – вот главная его задача. Соматический ум запрограммирован только на действия по выживанию тела. Любая «посторонняя» информация его интересует ровно настолько, насколько она несет угрозу выживаемости или благоприятствует выживанию.

И лишь в разуме совместная деятельность духовной сущности и биологической основы способна порождать любые действия, в любой обстановке: от безукоризненно отточенных и логичных — до самых безумных и нелогичных. В этом и беда, и огромное преимущество разума над духовной сущностью и биологической основой. Это качество, присущее только разуму, есть единственный способ освоения жизнью мироздания, единственно верный способ познания окружающей действительности.

В ЭТОМ ЕДИНСТВЕ БОРЬБЫ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ РОЖДАЕТСЯ ПРОЦЕСС ПОЗНАНИЯ, РОЖДАЕТСЯ РАЗУМ – В ВЫСШЕМ ПОНИМАНИИ ЭТОГО СЛОВА, РОЖДАЕТСЯ СПОСОБНОСТЬ СОЗНАТЕЛЬНО ИССЛЕДОВАТЬ МИР – СПОСОБНОСТЬ, ОТСУТСТВУЮЩАЯ КАК У ДУХОВНОЙ СУЩНОСТИ, ТАК И У БИОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВЫ. СПОСОБНОСТЬ, СУЩЕСТВУЮЩАЯ ТОЛЬКО У ЧЕЛОВЕКА.

Как создать скусственный интеллект

Соматический ум, по сути, представляет собой компьютерную программу. Поскольку духовная сущность возникла в процессе эволюции как продукт деятельности соматического ума, то она имеет схожие с ним закономерности своей работы. Таким образом и ее — духовную сущность — можно также представить в виде компьютерной программы. При этом у этих двух «компьютерных программ» есть важнейшие отличия:

Соматический ум представляет собой чистую (в момент рождения тела) компьютерную программу, в которую вводится информация в виде условных рефлексов в течение жизни одной биологической основы (несколько десятков лет). Память духовной сущности, напротив, заполнена информацией, полученной ею за миллионы лет от всех ее воплощений.

Объем памяти «компьютерной программы» духовной сущности многократно превышает объем памяти «компьютерной программы» соматического ума.

«Компьютерная программа» соматического ума направлена только на выживание биологической основы. «Компьютерная программа» духовной сущности имеет совершенно другую цель: сбор и накопление информациио мироздании.

Получаем, что разум есть область взаимодействия двух компьютерных программ, принципиально схожих, но имеющих большие отличия. При этом, органы чувств человека являются «клавиатурой», через которую получает информацию соматический ум, а от него — духовная сущность. Поскольку существует обратный поток информации: от духовной сущности – к биологической основе, то духовная сущность также представляет собой «клавиатуру», через которую соматический ум получает информацию.

При этом, информация, получаемая соматическим умом от духовной сущности – есть результат многомиллионолетнего опыта выживаемости всех воплощений, в которых существовала и развивалась данная духовная сущность. Эта информация в высшей степени выживательна. Отсюда получаем безусловную главенствующую роль духовной сущности во взаимоотношениях духовная сущность – соматический ум.

Другой вывод: отличия в этих двух компьютерных программах неизбежно должны приводить (иногда) к возникновению результата, не соответствующего целям соматического ума, то есть – к ошибкам в жизнедеятельности человека.

Создание искусственного разума, к чему упорно и пока безуспешно стремятся ученые многих стран, является, как мы видим, весьма простой задачей: разум, принципиально, представляет собой совместную работу дух компьютерных программ. Однако господа ученые всегда должны помнить, что, СОЗДАВАЯ ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ, НЕОБХОДИМО ЗАКЛАДЫВАТЬ В ЭТИ КОМПЬЮТЕРНЫЕ ПРОГРАММЫ В ВИДЕ ЦЕЛИ — В ВЕДУЩУЮ КОМПЬЮТЕРНУЮ ПРОГРАММУ — ВЫСШИЕ ИДЕАЛЫ ДОБРА ЧЕЛОВЕКА, И КАК ОТРИЦАНИЕ — ПОНЯТИЕ ЗЛА ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА.

В противном случае мы себе взрастим конкурента, чудовище, монстра, который, набрав силу, обязательно попытается поработить нас. Ужасы голливудского «терминатора» покажутся бледной тенью по сравнению с тем, что будет ожидать человечество. Поскольку человечество пока не пришло к единым понятиям Добра и Зла , необходимо вообще отказаться от самой затеи создания искусственного интеллекта – как весьма рискованной идеи – во всяком случае, на ближайшие лет этак сто.

Дуализм происхождения человека

Подведем некоторые итоги.

Дуализм происхождения человека означает:

1. Человек есть двойное образование. Он состоит из двух, чрезвычайно тесно связанных между собой, существующих в своеобразном симбиозе частей: духовной сущности и биологической основы.
2. Духовная сущность имеет нематериальную природу и представляет собой тончайшую, сложнейшую информационную структуру.
3. Биологическая основа имеет материальную природу и представляет собой чрезвычайно сложную структуру из органики.
4. Духовная сущность бессмертна, во всяком случае, как это понимает человек.
5. Биологическая основа человека живет нескольких десятков лет.
6. Способ существования духовной сущности в окружающей действительности — реинкарнация в телах низших биоорганизмов, затем – в телах высших животных, а затем – и в телах человека.
7. Командным центром биологической основы является центральная нервная система, а управляющей программой – система рефлекторной деятельности. Система рефлекторной деятельности – есть соматический ум. Больше, чем рефлекторную деятельность, биологическая основа, во главе с центральной нервной системой и соматическим умом, порождать не способна.
8. Взаимодействие духовной сущности и соматического ума биологической основы человека порождает разум. Разум не есть материальное или нематериальное образование, третья сторона, третья составляющая часть человека. Разум – это функция. Разум — это только коммутатор, и не более, и представляет собой область контакта духовной сущности и соматического ума биологической основы. Осознание себя человеком, мироощущение, как правило, происходит в разуме человека.
9. Главной в тандеме «духовная сущность – биологическая основа» является духовная сущность. Вся жизнедеятельность человека подчинена одной главной цели: развитие духовной сущности (в виде непрерывного сбора информации). После того, как тело – биологическая основа – перестает удовлетворять осуществлению этой цели, духовная сущность покидает тело: наступает смерть тела.
10. Духовная сущность и биологическая основа существуют по своим, отличным друг о друга, законам, но взаимно влияют друг на друга.

Будущее как коллективное предприятие с неравномерным распределением капитала

Об авторе: Александр Иванович Неклесса – председатель Комиссии по социокультурным проблемам глобализации, член бюро научного совета «История мировой культуры» при Президиуме РАН, руководитель Группы «Север – Юг» Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН.

Техническая цивилизация обладает могучей мускулатурой, распорядиться которой можно по-разному. Вадим Войтехович. Заглянуть за горизонт, 2011. Почтовая открытка

Культура – лишь тонкая

над раскаленным хаосом.

На плечах нового века рвется и расползается пиджак современности. Регламенты и протоколы уходящей эпохи лишь амортизируют перемены. Футуристичный ландшафт постсовременности – институциональные коридоры без стен – схож с иллюзорным общежитием ланей и львов, разделенных незримыми барьерами на лужайках Бронкса. Zeitgeist (Дух Времени) все чаще напоминает терзания нерешительного кафкинианского «землемера» К., взыскующего официального приглашения в Замок. Главный же вопрос эона: «А что, так можно было?»

Мифы и сказки кодируют странствующие архетипы наподобие «биполярной мировой войны» птиц и зверей. Нынешняя борьба за будущее расширяет список участников, включая в него земноводных тварей, рои насекомых и прочих, подчас сложно определимых персонажей. А также инновационные композиции с искусственным интеллектом. Перестройка архитектуры человеческого общежития ускоряется. В институтах практики происходит смещение стереотипов, смешение военного и гражданского этоса. Однако это скорее калейдоскоп гибридного мира, нежели огненные сумерки вселенской бойни. Повседневность не отходит на второй план, но меняет привычные очертания.

Сложный мир востребовал сложный интеллект, инициировав поиск сложноорганизованного субъекта. Охват бурлящей реальности одной генеральной концепцией проблематичен. Многофакторность, подвижность, изменчивость среды затрудняет применение универсальных моделей, в том числе из-за проблем с опознанием объектов и расчетом траекторий в ускоряющемся калейдоскопе. Вместо единой картины множественными мазками прописывается импрессионистичный, дискретный пейзаж, в котором личная и социальная целостность (гештальт) размывается потоками протееобразного бытия.

На ум приходит спор многострадального Иова с Творцом о пределах человеческого разума, а заодно диспуты в Парижском университете (XIII в.), поставившие под сомнение и осудившие аристотелевский критерий истины – логическую непротиворечивость. Предложив взамен иной критерий: проверку истинности логичных утверждений (гипотез) «Книгой природы», сотворенной нечеловеческим разумом. Иначе говоря, постулировав основание новоевропейской науки: непредвзятость вердикта, свободного от игр людского разума: эксперимент.

История предъявила сегодня цивилизации два не вполне очевидных вызова: универсальное делегирование суверенитетов – иной порядок организации власти, и трансляцию гаджетам прав на решение – автономный искусственный интеллект. Для компенсации возникающих обременений и парадоксов используются мировые регулирующие органы, аутсорсинговые протезы и автономные ко-операторы. А на роль кризисного менеджера претендует искусственный интеллект (ИИ/AI) – сообщество программ, различающих неясные и многоликие паттерны, сводимые нейронными сетями в динамичный агрегатор с проблесками эвристики.

Новоявленный Голлем обладает своеобразным «дигитальным мышлением», которое коммуницирует с людьми, но руководствуется собственным языкознанием, – математикой, не относящейся к сфере естественных наук, будучи умозрительной дисциплиной. Тест Тьюринга на схожесть искусственного интеллекта с человеческим оказывается все менее актуален для востребованных временем функций. И сомнителен как всякое искусство лицедейства. ИИ по своей сущности – инопланетянин, абориген виртуальных миров. Это иной тип разума с недоступной человеческому сознанию широтой охвата данных и ускоряющимся быстродействием, однако лишенный органичных свойств людской натуры: эмоций, характера, нравственности. Иначе говоря, это ум иной природы, не застрахованный от грубых и губительных ошибок с точки зрения природы человека и его здравого смысла.

Действительно, в области решений даже, казалось бы, сугубо количественных задач, обнаруживаются разночтения. Хорошо иллюстрирует различие искусственного интеллекта и человеческого ума «проблема вагонетки». Суть ее вкратце такова: у вагонетки на крутом подъеме срываются тормоза. Скатываясь по рельсам, она может искалечить и погубить пятерых человек, но если переключить стрелку – погибнет один. Трагический выбор ИИ и большинства людей в данной ситуации схож: он в пользу минимизации ущерба. Затем условия мысленного эксперимента меняются: теперь, чтобы спасти пятерых, нужно столкнуть человека под колеса вагонетки, затормозив ее движение. И в данной ситуации выбор ИИ и людей расходится. Большинством голосов люди отказываются действовать подобным образом. Другими словами, разум человека оказывается более гибким и объемным, он учитывает не только конкретные обстоятельства события, но также его отдаленные следствия, проблематизируя природу человечности, нравственные аспекты, неочевидный ущерб и отдаленные следствия, актуализируя такие свойства натуры, как мораль, характер, «ошибки, которые больше, чем преступление».

Отчуждение и уплощение

Между тем мы сталкиваемся с еще одной проблемой – уплощением личности в индустриальной культуре. Экспансия массового сознания связана с умножением механистичных свойств разума, форсированием прикладных, функциональных качеств ума, оцифровкой бытия (коды, прописи, финансовые трансферы, пакетирование времени и информации), приводящих к отчуждению индивида от его внутренней природы, утраты комплексности мышления, атрофии человеческих качеств и глубинных свойств интеллекта.

В подобных обстоятельствах информационный аутсорсинг способен перерасти в делегирование прав на принятие решений – коррупцию личного суверенитета. Киборгизация возможна не только посредством технических протезов и химических манипуляций, она может совершаться и в конвенциональных формах: через личные информационные терминалы (интерактивные «дождевые облака») или эмоциональный трансфер (усложненная, антропомофная версия Siri) и т.п. Критериями грядущего разделения оказываются не столько «овеществленные» богатство и бедность – нынешняя платформа социальной схизмы, сколько наличие нематериальных неотчуждаемых активов, включая параметры личности, глубину мышления vs уплощенность сознания и функциональный статус персоны. Еще одна отдельная, но сопряженная тема – искусственные способности.

Техническая цивилизация обладает могучей мускулатурой, распорядиться которой можно по-разному. В человеческой вселенной присутствуют стратегии личного успеха («викария из Брея»), корпоративные («красной королевы»); социокультурные («полифонического резонанса»); ценностные («стратегия черепахи») и чаще всего – их изменчивые сочетания. Сообщества, обитающие на планете, реализуют различные эволюционные коды, вопрос в том, какой окажется доминирующим. Данный список не является, однако, исчерпывающим. Не исключен выбор той или иной версии, явной либо подспудной, «культуры смерти»: экстремальных практик деконструкции цивилизации, деструкции и самоуничтожения. «К чему этот мир, если в нем не будет меня?»

Будущее – коллективное предприятие с неравномерным распределением капитала, всерьез же за власть над эволюцией конкурируют цели и ценности. Вирулентный релятивизм свободно оперирует небоевыми средствами насилия как «подлинными орудиями политики» (Клаузевиц). Прививая исключительное к повседневному, он подрывает не только существующий властный консенсус, но и моральные императивы современности.

Военные – новаторы в теории и императоры в практике, они менее других подвержены иллюзиям из-за специфики деятельности: ее скорых и явных следствий. Терзания германских военных авторитетов о соотношении политики и войны обобщил в свое время Вадим Цымбурский: «Клаузевиц превозносит «грандиозную и мощную» политику, которая порождала бы такую же войну. Для Мольтке-старшего политика чаще всего связывает и стесняет стратегию. И, наконец, как бы на противоположном от Клаузевица конце шкалы предстает Э. Людендорф с мнением о политике как о продолжении тотальной войны, ее инструменте».

Гротескная форма постулата Клаузевица сегодня могла бы звучать, наверное, так: «Политика – это война за будущее, но иными, многообразными средствами».

Евгений Месснер, размышляя о смешении военного и гражданского в новой практике, писал: «Война издревле удары оружием по телу врага подкрепляла ударами по его психике. В прежних войнах важным почиталось завоевание территории. Впредь важнейшим будет почитаться завоевание душ во враждующем государстве». Кажется, призрак вялотекущей, перманентной неурядицы имеет шанс возобладать над мечтой Канта о «вечном мире» и благим апокалипсисом Исайи.

Управление телом художника с помощью мехатронной системы через компьютер. Марсель ли Антунес Рока. Эпизоотия. 1994. Фото из книги «Эволюция от кутюр: искусство и наука в эпоху постбиологии», Калининград, 2009

Сегодня полнота устремлений цивилизации разбивается на ряд конфликтующих интриг и трактовок безопасности, а ядерное оружие, став закрывающей войну технологией, натянуло тетиву невидимого миру лука, превратившись в зонтик иррегулярных инициатив, стимул для радикальных технологических инноваций и гибридной активности. Возникает новый поворот деструктивного сюжета – генезис летальных автономных робототехник (LARS – lethal autonomous robotics) как ожидаемая составная часть общего переворота. Проблема шире компетенции военных или политиков, инициирует поиск ответов на ряд философских вопросов.

LARS – своего рода кощеева игла технического прогресса, скрытая социокультурными оболочками. Подобно стрелке компаса, она указывает направление перемен. Промежуточная стадия – дистанционно управляемые беспилотные разведывательные и летальные аппараты: modus operandi, разделяющий и парадоксальным образом соединяющий поле боя с глубоким тылом, ритмами повседневности и «огнями большого города». Быстрое, многофакторное оружие соответствует природе сложных динамических систем, ведомых странными аттракторами (погода, мозг, вселенная). Проблема управления стаями, роями, композициями многочисленных и разнородных средств вне институциональных коридоров возвращает нас к теме искусственного интеллекта.

Дискуссии, которые ведутся – это споры по поводу летальности таких систем, но не автономной робототехники как таковой. Автономные разведывательные и прочие нелетальные функции реализуются в войсках и не вызывают протестов, в гражданской же сфере давно действуют информационные и финансовые боты, в определенных ситуациях также переходящие на автономный режим. Проходят испытания автопилотируемого транспорта, сеть заполняют интерактивные бот-сообщества etc.

В контексте нарастающей полисубъектности мира транзит гражданских АРС в летальные, в общем-то, предопределен. Так или иначе, легально или нелегально АРС обречены преображаться в летальные в силу роковых обстоятельств либо злой воли. Проблема новой ситуации – контроль и управление рисками, число которых неуклонно растет, а характер меняется.

Активная разведка будущего

Системы разной степени сложности подчиняются несовпадающим законам, политическая, экономическая, военная теория и практика индустриального толка в настоящее время активно корректируются. В черновиках повседневности прописываются строки, весьма отличные от классических прописей.

Война является искусством экспансии и защиты, экстремальными мерами по коррекции возникающих ситуаций. Нынешнее умножение возможностей порождает разнообразие деятельных траекторий, понуждая модифицировать пожелтевшие регламенты милитарных, иррегулярных и небоевых операций. Об усложнении композиций воинского искусства свидетельствует развитие профессионального языка. В военную теорию проникают такие понятия, как «проактивность», «неопределенность», «комплексность». Речь идет об активном представлении будущего и его деятельном освоении. Анализируются гипотетичные ситуации и обстоятельства, определяются средства и способы преадаптации – методы купирования кризисов, которые еще не произошли. Сценарная проработка конфликтов в стилистике многозначности сопровождается превентивными акциями по искоренению угроз на стадии зачатия. Еще одна возникшая категория – преэмптивность, корень слова – «пустота», то есть имеется в виду заполнение релевантных ниш, не опознанных соперниками.

Внимание уделяется и опережающим разработкам боевой техники, и адаптации технологий, перетекающих из гражданской практики, включая высокие гуманитарные технологии – high hume, преобразуя разнообразные знания в технические, организационные и методологические преимущества. К процессу привлекаются различного рода частные предприятия, интеллектуальные корпорации, венчурные организмы. Опознаются и апробируются средства господства, выходящие за рамки привычных боевых регламентов. Расширился диапазон пространств боестолкновений: к ареалам суши, моря, воздуха, космоса добавилось киберпространство, в процессе становления – социопсихологический домен. В числе направлений противоборства наряду с военным числятся дипломатическое, информационное, экономическое, технологическое (DIMET).

Технические средства решают задачи как цифрового обеспечения вооруженных сил (distributed common ground systems), так и универсального контроля над возникающими обстоятельствами и предполагаемыми ситуациями (open source indicators). Воплощается система распределенного множества цифровых крепостей: сообществ механизмов и технологий, формирующих перманентно обновляемые, обрабатываемые посредством нейросетей массивы данных, а также гибридных систем, объединяющих возможности машины и человека (дополненный интеллект). Горизонт процесса – универсальная транспарентность: глобальный физический мониторинг (planetary skin) вкупе с программированием взаимопроникающих виртуальных пространств (pervasive computing) – совокупность, лежащая в основе контроля над текущими событиями и активной разведкой будущего.

Работа интеллектуальных (активно-адаптивных) навигационных структур сопрягается с геопространственной разведкой, способной к широкому охвату целей и непрерывному их отслеживанию. Система включает совокупность информационных структур (global information grids), обеспечивающих комплексное наблюдение за почвой, атмосферой, промышленными выбросами, электропотреблением, геологическими и климатическими процессами, инженерными, технологическими, финансовыми, социальными, антропологическими ситуациями при помощи спутниковых и наземных систем наблюдения, включая данные радиочастотных идентификаторов и наноразмерных датчиков.

Еще один пункт актуальной повестки – экспансия трансграничного терроризма, использующего преимущества распределенной организации и сетевого «управления дикостью». Тут развиваются свои высокоадаптивные технологии, повышающие жизнеспособность, устойчивость феномена, его эволюционные возможности. Undernet использует и развивает не только новые технические возможности, но также выстраивает антропологические контактные цепочки и сети, напоминающие перемещение информации по типу сарафанного радио или движение денег в системе hawala.

Тему антропологического оружия вряд ли следует рассматривать лишь как исламистское явление, корни феномена глубже, а перспективы шире. Помимо полисубъектности и прокси-конструкций его ярких проявлений это может быть спонтанный гражданский атомизированный терроризм, принимающий широкие масштабы и не имеющий прямого отношения ни к одной из идеологических или конфессиональных доктрин. Либо поверхностно, искусственным образом с ними связанный, будучи симптомом универсальной актуализации культуры смерти.

Джихадизм наших дней, сливаясь с постсовременным акционизмом, вероятно, инициирует более токсичные формы агрессии по отношению к обществу и цивилизации, колонизируя земли, где конфессиональные либо социальные мотивы замещаются психологической доминантой, то есть субъективная мотивация оказывается важнее конфессиональной или политической.

Происходит деформация среды, уязвимой оказывается суверенность и концептуалистика современного общества, его архитектура, весь обширный инструментарий эпохи. Расширение проблематики предполагает изменение взгляда на практику как институционально дирижируемое действо, указывая на тесное взаимодействие маршрутов социализации и персонализации, жертвенности и ярости, насилия и усилия, воплощаемых действием, словом, мыслью.

Феноменология прямого действия преображается и переосмысляется. И дело не просто в распространении иррегулярного, дисперсного формата атакующих стратегий. Комплексный мир интегрирует то, что ранее было дисциплинарно рассечено: война, экономика, культура, индивидуальное развитие и групповое взаимодействие сливаются в единый трансинституциональный и наднациональный континуум. Гибридная война как универсальная борьба за будущее обретает более широкий, нежели милитарный, смысл, причем процесс можно толковать двояко: как силовую экспансию, то есть широкое использование гражданских практик в качестве оружия, или же как специфическую пасификацию, при которой военные действия, растворяясь в гражданских практиках, по-своему ослабляются, социализируются и гуманизируются.

Проблема скорее в основаниях замыслов и позиций, проецируемых в будущее. И в удержании либо утрате морального императива.

Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Существует ли «искусственный разум» на самом деле, как нас обманывают фантастические фильмы, что умеют машины уже сегодня, и как выбрать занятие, связанное с технологиями ИИ.

В этом году компания «Яндекс» запустила голосового помощника «Алиса». Новый сервис позволяет пользователю прослушивать новости и погоду, получать ответы на вопросы и просто общаться с ботом. «Алиса» иногда дерзит, порой кажется почти разумной и по-человечески саркастичной, но часто не может разобраться, о чём её спрашивают, и садится в лужу.

Всё это породило не только волну шуток, но и новый виток дискуссий о развитии искусственного интеллекта. Новости о том, чего добились умные алгоритмы, сегодня приходят чуть ли не каждый день, а машинное обучение называют одним из самых перспективных направлений, которому можно себя посвятить.

Чтобы прояснить главные вопросы об искусственном интеллекте, мы побеседовали с Сергеем Марковым, специалистом по искусственному интеллекту и методам машинного обучения, автором одной из самых сильных отечественных шахматных программ SmarThink и создателем проекта «XXII век».

так что же такое «искусственный интеллект»?

Читайте также :

Понятию «искусственный интеллект» в какой-то мере не повезло. Возникшее изначально в научной среде, оно со временем проникло в фантастическую литературу, а через неё — в поп-культуру, где претерпело целый ряд изменений, обросло множеством интерпретаций и в конце-концов было совершенно мистифицировано.

Именно поэтому мы часто слышим от неспециалистов примерно такие заявления: «ИИ не существует», «ИИ невозможно создать». Непонимание сути исследований, ведущихся в сфере ИИ, легко приводит людей и к другим крайностям — например, современным системам ИИ приписывают наличие сознания, свободной воли и секретных мотивов.

Давайте попробуем отделить мух от котлет.

В свою очередь, интеллектуальная задача — это задача, которую люди решают при помощи собственного интеллекта. Заметим, что в данном случае специалисты сознательно уходят от определения понятия «интеллект», поскольку до появления систем ИИ единственным примером интеллекта был интеллект человеческий, и определить понятие интеллекта на основе единственного примера — то же самое, что пытаться провести прямую через единственную точку. Таких прямых может оказаться сколько угодно много, а значит, спор о понятии интеллекта можно было бы вести столетиями.

«сильный» и «слабый» искусственный интеллект

Системы ИИ делятся на две большие группы.

Прикладной искусственный интеллект (также используют термин «слабый ИИ» или «узкий ИИ», в английской традиции — weak/applied/narrow AI) — это ИИ, предназначенный для решения какой-либо одной интеллектуальной задачи или их небольшого множества. К этому классу относятся системы для игры в шахматы, го, распознавания образов, речи, принятия решения о выдаче или невыдаче банковского кредита и так далее.

В противоположность прикладному ИИ вводят понятие универсального искусственного интеллекта (также «сильный ИИ», по-английски — strong AI/Artificial General Intelligence) — то есть, гипотетического (пока что) ИИ, способного решать любые интеллектуальные задачи.

Сильного ИИ действительно пока не существует. Практически все успехи, которые мы наблюдаем в последнее десятилетие в области ИИ, — это успехи прикладных систем. Эти успехи нельзя недооценивать, так как прикладные системы в ряде случаев способны решать интеллектуальные задачи лучше, чем это делает универсальный человеческий интеллект.

Я думаю, вы заметили, что понятие ИИ — довольно широкое. Скажем, устный счёт — это тоже интеллектуальная задача, и это значит, что любая счётная машина будет считаться системой ИИ. А как насчёт счётов? Абака? Антикитерского механизма? Действительно, всё это формально хотя и примитивные, но системы ИИ. Однако обычно, называя какую-то систему системой ИИ, мы тем самым подчёркиваем сложность решаемой этой системой задачи.

Совершенно очевидно, что разделение интеллектуальных задач на простые и сложные — весьма искусственное, и наши представления о сложности тех или иных задач постепенно меняются. Механическая счётная машина была чудом техники в XVII веке, но сегодня людей, с детства сталкивающихся с куда более сложными механизмами, она уже не способна впечатлить. Когда игра машин в го или автомобильные автопилоты уже перестанут удивлять публику, наверняка найдутся люди, которые будут морщиться из-за того, что кто-то будет относить такие системы к ИИ.

«Роботы-отличники»: о способностях ИИ к обучению

Читайте также :

Ещё одно забавное заблуждение — всенепременное наличие у систем ИИ способности к самообучению. С одной стороны, это совсем не обязательное свойство систем ИИ: есть множество удивительных систем, не способных самообучаться, но, тем не менее, решающих многие задачи лучше человеческого мозга. С другой стороны, некоторые люди просто не знают того, что самообучение — свойство, которые многие системы ИИ обрели ещё более полусотни лет назад.

Когда в 1999 году я писал свою первую шахматную программу, самообучение уже было совершенно общим местом в этой области — программы умели запоминать опасные позиции, подстраивать под себя дебютные варианты, регулировать стиль игры, подстраиваясь под соперника. Конечно, тем программам было ещё очень далеко до Alpha Zero. Тем не менее, даже системы, обучающиеся поведению на основе взаимодействия с другими системами в ходе экспериментов по так называемому «обучению с подкреплением», уже существовали. Однако по необъяснимой причине некоторые люди до сих пор думают, что способность к самообучению — это прерогатива человеческого интеллекта.

Существует два больших полюса машинного обучения — обучение с учителем и обучение без учителя.

При обучении с учителем у машины уже есть некоторое количество условно правильных решений для некоторого набора случаев. Задача обучения в таком случае заключается в том, чтобы научить машину на основе имеющихся примеров принимать правильные решения в других, неизвестных ситуациях.

Другая крайность — обучение без учителя. То есть машину ставят в ситуацию, когда правильные решения неизвестны, имеются только данные в сыром, неразмеченном виде. Оказывается, и в таких случаях можно добиться некоторого успеха. Например, можно научить машину выявлению семантических отношений между словами языка на основе анализа очень большого набора текстов.

Одна из разновидностей обучения с учителем — это обучение с подкреплением (reinforcement learning). Идея заключается в том, что система ИИ выступает в роли агента, помещённого в некоторую модельную среду, в которой она может взаимодействовать с другими агентами, например, с собственными копиями, и получать от среды некоторую обратную связь через функцию вознаграждения. Например, шахматная программа, которая играет сама с собой, постепенно подстраивая свои параметры и тем самым постепенно усиливая собственную игру.

Обучение с подкреплением — довольно широкая область, в ней применяют множество интересных методов, начиная от эволюционных алгоритмов и заканчивая байесовской оптимизацией. Последние достижения в области ИИ для игр как раз связаны с усилением ИИ в ходе обучения с подкреплением.

Читайте также :

Я не отношусь к числу ИИ-алармистов, и в этом смысле я отнюдь не одинок. Например, создатель стэнфордского курса по машинному обучению Эндрю Ын сравнивает проблему опасности ИИ с проблемой перенаселения Марса.

Действительно, в будущем вполне вероятно, что люди колонизируют Марс. Также вероятно, что рано или поздно на Марсе может возникнуть проблема перенаселения, но не совсем понятно, почему мы должны заниматься этой проблемой уже сейчас? Согласны с Ыном и Ян ЛеКун — создатель свёрточных нейронный сетей, и его шеф Марк Цукерберг, и Йошуа Беньо — человек, во многом благодаря исследованиям которого современные нейронные сети способны решать сложные задачи в области обработки текстов.

Чтобы изложить мои взгляды на эту проблему, потребуется, вероятно, несколько часов, поэтому остановлюсь только на основных тезисах.

1. НЕЛЬЗЯ ОГРАНИЧИВАТЬ РАЗВИТИЕ ИИ

Алармисты рассматривают риски, связанные с потенциальным разрушительным воздействием ИИ, при этом игнорируя риски, связанные с попыткой ограничить или даже остановить прогресс в этой области. Технологическое могущество человечества возрастает чрезвычайно быстрыми темпами, что приводит к эффекту, который я называю «удешевлением апокалипсиса».

150 лет назад при всём желании человечество не могло нанести невосполнимого урона ни биосфере, ни себе как виду. Для реализации катастрофического сценария 50 лет назад необходимо было бы сконцентрировать всю технологическую мощь ядерных держав. Завтра для воплощения в жизнь глобальной техногенной катастрофы может хватить и небольшой горстки фанатиков.

Если на смену человеческому интеллекту с его предрассудками, агрессией, заблуждениями и ограниченностью не придёт система, способная принимать более взвешенные решения (будь то ИИ или, что я считаю более вероятным, технологически улучшенный и объединённый с машинами в единую систему человеческий интеллект), нас может ждать глобальная катастрофа.

2. создание сверхинтеллекта принципиально невозможно

Существует идея о том, что ИИ будущего всенепременно будет сверхинтеллектом, превосходящим людей даже сильнее, чем люди превосходят муравьёв. Боюсь в данном случае разочаровать и технологических оптимистов — наша Вселенная содержит целый ряд фундаментальных физических ограничений, которые, по всей видимости, сделают создание сверхинтеллекта невозможным.

Например, скорость передачи сигнала ограничена скоростью света, а на планковских масштабах появляется неопределённость Гейзенберга. Отсюда вытекает первый фундаментальный предел — предел Бремерманна, вводящий ограничения на максимальную скорость вычислений для автономной системы заданной массы m.

Другой предел связан с принципом Ландауэра, в соответствии с которым существует минимальное количество теплоты, выделяемое при обработке 1 бита информации. Слишком быстрые вычисления вызовут недопустимый разогрев и разрушение системы. В действительности, современные процессоры от лимита Ландауэра отделяет менее чем тысячекратное отставание. Казалось бы, 1000 — это довольно много, однако ещё одна проблема заключается в том, что многие интеллектуальные задачи относятся к классу сложности EXPTIME. Это означает, что время, необходимое для их решения, является экспоненциальной функцией от размерности задачи. Ускорение системы в несколько раз даёт лишь константный прирост «интеллекта».

В общем, есть очень серьёзные основания полагать, что сверхинтеллектуального сильного ИИ не получится, хотя, конечно, уровень человеческого интеллекта вполне может быть превзойдён. Насколько это опасно? Скорее всего, не очень.

3. мы беспокоимся совсем не о том

К сожалению, в результате спекуляций алармистов на страхах публики, воспитанной на «Терминаторе» и знаменитом HAL 9000 Кларка и Кубрика, происходит смещение акцентов в сфере безопасности ИИ в сторону анализа маловероятных, но эффектных сценариев. При этом реальные опасности ускользают из виду.

Любая достаточно сложная технология, претендующая на то, чтобы занять важное место в нашем технологическом ландшафте, безусловно приносит с собой специфические риски. Множество жизней было погублено паровыми машинами — на производстве, на транспорте и так далее — прежде чем были выработаны эффективные правила и меры по обеспечению безопасности.

Если говорить о прогрессе в области прикладного ИИ, можно обратить внимание на связанную с ним проблему так называемого «Цифрового тайного суда». Всё больше и больше прикладных систем ИИ принимает решения по вопросам, затрагивающим жизнь и здоровье людей. Сюда относятся и медицинские диагностические системы, и, например, системы, принимающие в банках решения о выдаче или невыдаче кредита клиенту.

В то же время структура используемых моделей, наборы используемых факторов и другие детали процедуры принятия решения скрыты коммерческой тайной от человека, чья судьба находится на кону.

ИИ, обученный на решениях таких экспертов, будет добросовестно воспроизводить эти предрассудки в своих решениях. В конце концов эти модели могут содержать в себе специфические дефекты.

Этими проблемами сейчас мало кто занимается, поскольку, конечно, SkyNet, развязывающий ядерную войну, это, безусловно, куда более зрелищно.