Виктор Пелевин – Онтология детства краткое содержание
Онтология детства читать онлайн бесплатно
Другое воспоминание, которым почти не пользуешься, тоже связано с покорением пространства. Кажется, это было раньше: один из боковых коридоров, зимний день (окна уже синеватые: начинает смеркаться), тишина во всем огромном здании – все на работе. Похоже, что действительно никого нет – это видно по тому, как выглядит все вокруг. Взрослые изменяют окружающее, а сейчас полутемный коридор необычайно загадочен, весь в каких-то тенях – даже немного страшно. Свет еще не включили, но скоро уже должны, и можно позволить себе редкое удовольствие – бег. Сначала разгоняешься от пожарной доски в темном тупике коридора (очень странная доска – на ней нарисованы масляной краской топор, багор и ведро), некоторое время виляешь по коридору, наслаждаясь свободой и легкостью, с которой можешь заставлять стену наклоняться, приближаться или удаляться – и все из-за крошечных команд, которые даешь своему телу. Но самое потрясающее, конечно, – это поворот направо, в короткое колено коридора, кончающееся затянутым проволочной сеткой окном. Уже метров за двадцать до угла забираешь к левой стене, а когда напротив мелькает фанерная дверца с надписью ПК-15Щ, отделяешься от стены и, вписываясь в длинную дугу, сильно наклоняешься вправо – вот эти-то несколько секунд, когда почти повисаешь правым боком над плитами пола, и дают ни с чем не сравнимую свободу. Потом легко пролетаешь остаток коридора и, вложив пальцы в проволочные ячейки, выглядываешь в окно: уже темно, и над забором, на столбах которого торчат высокие снежные папахи, горит несколько холодных синих фонарей.
Звуки, доносящиеся из-за окна, обладают совершенно иной природой, чем те, которые рождаются где-нибудь в коридоре или за перегородкой. Разница не только в свойствах самого звука – громкий он или тихий, резкий или приглушенный, – сколько в том, что его одушевляет. Почти все звуки производятся людьми, но те, что возникают внутри огромного здания, воспринимаются как урчание в кишечнике или хруст суставов огромного организма – словом, не вызывают интереса из-за своей привычности и объяснимости. А то, что прилетает из-за окна, – почти единственное свидетельство существования всего остального мира, и каждый звук оттуда необыкновенно важен. Звуковая картина мира тоже успела сильно измениться со времен детства, хотя главные ее составляющие – все те же. Вот обычный заоконный звук: далекие звонкие удары железа о железо, по сравнению с пульсом – реже раза в два-три. У них очень интересное эхо: кажется, что звук доносится не из какой-то одной точки, а сразу со всей дуги горизонта. Самое первое, чем был этот бой, – еще во времена, когда можно было спать после общего подъема, – это шкалой времени или даже внешней точкой опоры, по отношению к которой вечерние разборки и утренний мордобой взрослых приобретали необходимую протяженность и последовательность. Позже этот размеренный звон превратился в стук мирового сердца и оставался им до тех пор, пока кто-то не сказал, что это забивают сваи на стройплощадках. Еще среди звуков можно выделить гудение далеких машин, вой маневрового паровоза на сортировочной, голоса и смех (очень часто – детский), гул самолетов в небе (в нем есть что-то доисторическое), шум, порождаемый ветром и наконец лай собак. Говорят, что когда-то существовал такой способ сноситься с сидящим с соседней камере (в камерах сидели по одному – даже не верится, что так могло быть): сидящий в первой камере начинал определенным способом стучать в стену, зашифровывая в последовательность ударов свое сообщение, а из соседней камеры ему отвечали, пользуясь тем же кодом. Это, видимо, легенда – какой смысл разрабатывать особый язык, когда можно прекрасно обо всем поговорить, встретившись на общих работах? Но важна идея – передача сути через комбинацию самого что ни на есть бессмысленного, вроде доносящихся через стену ударов. Иногда думаешь – если бы наш Создатель захотел с нами перестукиваться, что бы мы услышали? Наверное, что-то вроде далеких ударов по свае, забиваемой в мерзлый грунт, – непременно через равные интервалы, тут неуместна никакая морзянка.
Чем ты взрослее, тем незамысловатее этот мир, и все же в нем есть много непонятного. Взять хотя бы два квадрата неба на стене (неба, если сидеть на нижнем лежаке, а с верхнего видны еще верхушки далеких толстых труб). Ночью в них появляются звезды, а днем – облака, вызывающие очень много вопросов. Облака сопровождают тебя с самого детства, и их столько уже рождалось в окнах, что каждый раз удивляешься, встречаясь с чем-то новым. Вот, например, сейчас в правом окне висит развернутый розоватый (уже скоро закат) веер из множества пушистых полос – словно от всей мировой авиации (кстати, интересно, как видят мир те, кто мотает свой срок в небесах), а в левом небо просто расчерчено в косую линейку. Получается, что сегодня та бесконечно далекая точка, откуда дует ветер, как раз напротив правого окна. Наверняка это что-то значит, и тебе просто неизвестен код – вот оно, перестукивание с Богом. Здесь не ошибешься. Точно так же не ошибешься насчет смысла происходящего, когда на глухой ноябрьской туче появляется размытое пятно, бледный неправильный треугольник (ты уже видел его летним утром на крипичах возле твоего лица), и из его центра сквозь быстро летящие полосы тумана светит солнце. Или – летом – красный, в полнеба холм над горизонтом (только с верхних нар). Раньше существовало много вещей и событий, готовых по первому твоему взгляду раскрыть свою подлинную природу – собственно, почти все. Когда по рукам пошла фотография тюрьмы, сделанная снаружи (предположительно с каланчи над зоной кондитерской фабрики), было не очень понятно, чем так потрясены старые зэки, – неужели в их жизни нет ничего более удивительного? Вечный кусок плохого торта, знакомая вонь из параши и наивная гордость за возможности человеческого разума. А можно перестукиваться с Богом. Ведь отвечать ему – значит просто чувствовать и понимать все это. Вот так и думаешь в детстве, когда мир еще строится из простых аналогий. Только потом понимаешь, что переговариваться с Богом нельзя, потому что ты сам и есть его голос, постепенно становящийся все глуше и тише. С тобой, если вдуматься, происходит примерно то же, что с чьим-нибудь криком, долетающим до тебя со двора, где играют в футбол.
Что-то творилось с миром, где ты рос, – каждый день он чуть-чуть менялся, каждый день все вокруг прибретало новый оттенок смысла. Начиналось все с самого солнечного и счастливого места на земле, где живут немного смешные в своей привязанности к кирзовым сапогам и черным ватникам люди – смешные и тем более родные, начиналось с радостных зеленых коридоров, с веселой игры солнца на облупившейся проволочной сетке, с отчаянного щебета ласточек, устроивших себе гнездо под крышей жестяного цеха, с праздничного рева ползущих на парад танков – хоть их и не видно за забором, умеешь по звуку определять, когда идет танк, а когда самоходка, с дружного хохота взрослых, встречающего некоторые из твоих вопросов, с улыбки натыкающегося на тебя в коридоре охранника, с виляния хвоста подбегающей к тебе огромной овчарки. Потом самое лучшее понемногу блекнет: начинаешь замечать трещины на стенах, тяжелую вонь из пищеблока, неприятную именно своей ежедневностью, начинаешь догадываться, что и за родимым забором со свежезашпаклеванными выщербинами существует какая-то жизнь, – словом, с каждым новым днем все меньше вопросов по поводу твоей настоящей судьбы остается без ответа. А чем меньше остается скрытого от тебя, тем меньше взрослые склонны прощать тебе за твою чистоту и наивность, получается, что просто видеть этот мир уже означает замараться и соучаствовать во всех его мерзостях – а по вечерам в тупиках коридоров и темных углах камер бывает много страшного. И вот из зыбкого тумана забывающегося детства выплывает – как при наведении фокуса – понимание того, что ты родился и вырос в тюрьме, в самом грязном и вонючем углу мира. И когда ты окончательно понимаешь это, на тебя начинают в полной мере распространяться законы твоей тюрьмы. Но и что из этого? Дело в том, что мир придуман не людьми – как бы они ни мудрили, они не в состоянии сделать жизнь последнего зэка хоть сколько-нибудь отличной от жизни самого начальника хозяйственной части. И какая разница, что является поводом, если вырабатываемое душами счастье одинаково? Есть норма счастья, положенного человеку в жизни, и что бы ни происходило, этого счастья не отнять. Говорить о том, что хорошо и что плохо, можно, если по меньшей мере знаешь, кем и для чего сконструирован человек.
Предметы не меняются, но что-то исчезает, пока ты растешь. На самом деле это «что-то» теряешь ты, необратимо проходишь каждый день мимо самого главного, летишь куда-то вниз – и нельзя остановиться, перестать медленно падать в никуда – можно только подбирать слова, описывая происходящее с тобой. Возможость смотреть в окна – не самое главное в жизни, но все же расстраиваешься, когда тебя перестают выпускать в коридор – уже почти взрослый и к празднику получишь кирзовые сапоги и ватник. Из множества когда-то доступных панорам для постоянного пользования остается всего одна (из обоих окон под чуть разными углами видно то же самое), любоваться которой можно только, прислонив короткую лавку к стене и встав на ее край: двор, окруженный невысоким бетонным забором, два ржавых автобуса – скорее уже останки, похожие на мертвых ос, – пустые внутри желтые оболочки, длинное здание соседней тюрьмы под полукруглой коричневой крышей, дальше уже совсем далекие тюрьмы и небо, занимающее всю остальную часть четырехугольного проема. То, что видишь каждый день много лет, постепенно превращается в памятник тебе самому – каким ты был когда-то, – потому что несет на себе отпечаток чувств уже почти исчезнувшего человека, появляющегося в тебе на несколько мгновений, когда ты видишь то же самое, что видел когда-то он. Видеть – на самом деле значит накладывать свою душу на стандартный отпечаток на сетчатке стандартного человеческого глаза. Раньше в этом дворе играли в футбол, падали, вставали, били по мячу, а сейчас остались только ржавые автобусы. На самом деле с тех пор, как ты начал ходить на общие работы, ты слишком устаешь, чтобы внутри ожило хоть что-то, способное сыграть в футбол на твоей сетчатке. Но какая бы всенародная смена белья ни ждала впереди, уже никому не отнять у прошлого того, что видел кто-то (бывший ты, если это хоть что-нибудь значит), стоя на качающейся лавке и глядя в окно: несколько человек перекидывают друг другу мяч, смеются – их голоса и удары ног о кожу доносятся с небольшим опозданием, один неожиданно вырывается вперед – на нем зеленая майка, – гонит мяч к воротам из двух старых протекторов, бьет, попадает, исчезает из виду – и долетают крики игроков. Удивительно. В этой же камере жил когда-то маленький зэк, видевший все это, а сейчас его уже нет. Видно, побеги иногда удаются, но только в полной тайне, и куда скрывается убежавший, не знает никто, даже он сам.
Звук не только явление живой речи, но и единица языка — системы средств, данных нам для общения. Это осознается и выявляется при прослушивании звуков и при анализе работы органов речи во время их изолированного, четкого произнесения. К звуку можно отнести понятие «тип»: любой [а] отличается от [у] или [р], [л] и т.д. Звук в его обобщенном понимании — звук как тип — называется фонемой.
В потоке речи звук может оказаться в сильной или слабой фонетической позиции. Позиция, в которой звук идеально про-
являет все свои качества и способствует различению смысла слов, т. е. выступает как фонема, — это сильная позиция. В слабых позициях звуки произносятся менее отчетливо или заменяются другими—чередуются.
Гласные стоят в сильной позиции, когда находятся под ударением: запеть песню — запить лекарство (ср.: зап..вала). Безударная позиция гласных — слабая позиция.
В слабой позиции перестают различаться после твердых согласных гласные [а] и [о]: пол..екать (поласкать—ласка и полоскать-полощет), а после мягких согласных также гласные [и], [э], [а] (буквы и, е, я на письме): зал..зать (залезать в сад — зал[э]з и зализать ранку — залЩжет); посв..тить (посвятить книгу — с[в’а]то и посветить в подвале — с[в’э]т).
| баловать |
17. Определите сильные и слабые позиции гласных. Варенье, городской, доброта,
заземлять, затворить, примерять, примирять.
18.Спишите, вставляя пропущенные буквы и проверяя гласные в сла
бых позициях (безударные) гласными в сильных позициях.
Твое миропонимание — м..рильная машина, ст..ральная машина — затерявшаяся деталь, освещение в доме — посв..щение в рыцари, заплатить за проезд — вопл..тить в жизнь, честолюбивый юноша — оч..щающее средство, прор..дить морковь — зародить батарейку, развевающийся флаг — развевающиеся технологии, посв..чу в темных сенях — посв..щу соловьем на завалинке, см..ряющийся с поражением — отм..ряющий ткань.
19. Спишите, вставляя а или о. Определите, какую фонетическую за
кономерность отражает правило орфографии о правописании приставок
раз-/рас- и роз-/рос-.
Р.хсказ — реСсказни, р..звалиться — р„звальни, р..списать — р..спись.
Звонкие и глухие согласные звуки стоят в сильных позициях и наиболее хорошо различимы в положении перед гласными (жар —шар), перед [в], [в’], [й], [л], [л’], [м], [м’], [н], [н’], [р], [р’]: двоих—твоих, бью—пью [б’йу] —[п’йу], злой— слой, змей—смей, гнут—кнут, грай—край.
По законам русской фонетики на конце слов и перед глухими согласными звонкие меняются на парные глухие (оглушаются): кругом [г] — круг [к], справляться [в] — справка [ф]. Глухие согласные перед звонкими меняются на звонкие парные (озвончаются):
отошел [т] — отбил [д], просить [с’] — просьба [з’]. В таких случаях позиция согласных слабая.
20. Определите сильные и слабые позиции согласных по признаку
звонкости/глухости; укажите чередования звуков по данному признаку.
Бумажка, вновь, гроздь, лебедка, отметка, подвеска, обрыв, развязка, овраг, круглый.
21. Спишите, выбирая нужную букву для обозначения звонкого или
глухого согласного, стоящего в слабой позиции. Подчеркните словарные
слова.
А..тематическая запра..ка, ай..берг по..таял, высокое ..дание в сдалении, ..дравый взгля. коври..ка в упакс.ке, масштабные ..двиги, на..писал ..десь, недогру..ка товаре, под подтаявшим сне..ком, по..борка кни. пре..ставьте обра. ..данный экзамен, ..добный хле. сла..кая кочеры..ка, хру..кий лё. цс.кая пия..ка.
По признаку твердост и/м я г к о с т и согласные также имеют сильные и слабые позиции. Качество звука как твердого или мягкого отчетливо выявляется в конце слов <трон [н] — тронь [н’]), перед гласными [а, о, у] (град [ра] — гряд [р’а], гном [но] — гнём [н’о], круг [крук] — крюк [кр’ук]), перед твердыми согласными (корзинка [нк] — синька [н’к], американский [не] — июньский [н’с]). В таких случаях позиции по твердости/мягкости сильные.
В русском языке перед [ы] бывают лишь твердые согласные: тыква [т], сырой [с]. Перед [и] возможны только мягкие согласные: близкий [л’], [к’].
Слабыми по твердости/мягкости признаны позиции звуков перед другими мягкими согласными: допустимо уча[ст’]ие и уча-[с’т’]ые и т.д. Перед е [э] происходит фонетическое чередование с заменой твердого на мягкий парный: серебро [р] — на серебре [р’].
22. Определите сильные и слабые позиции согласных по признаку
твердости/мягкости; укажите чередования звуков по данному признаку.
Дверь, о звезде, крестик, листья, менеджер, на манекене, о тинейджере.
23. Запишите слова, образованные путем прибавления приставки. Ка
кую фонетическую закономерность отражает правило орфографии? Под
черкните исключения.
Без+известный, контр+игра, меж+институтский, над+инди-видуальный, от+искать, под+играть, пред+июньский, раз+иг-рать, с+искать, сверх+интересный.
| статус— правовое положение, состояние статут— положение о правах и обязанностях каких-л. лиц и органов |
24. Спишите. Вставьте, где требуется, мягкий знак. Подчеркните буквы, обозначающие мягкие согласные.
Хрустит веточ..ка, слесар..-инст-рументал..щик, загадоч..ный шарма-н..щик, поддел..ный докумен..тик, узен..кий мостик, трост.. с нако-неч..ником, беспомощ..ный птен.лик, повеет., о барабан..щице, заговор..щики в ярости, не поощ..рять л..стеца, помест..е на Смо-лен..щине, декабрьский снежок, косич..ка с бан..тиком, кровельщик и угол..щик, кристальная совеет. обман.ливая глад., то-нен..кого л..да.
Выделение одного из слогов в слове произношением с большей силой, длительностью, четкостью называется ударением. Ударным в русском языке может быть только гласный звук.
Ударение помогает ощутить слово как целостную единицу; благодаря ударению различают слова: пора и пора, формы одного слова: зимы — род. п., ед. ч. и зимы — им. п., мн. ч.
У большинства слов имеется одно ударение, однако есть и многосложные слова, в которых требуется дополнительное (побочное) ударение: странноприимный, бледно-зелёный.
Ударение в русском языке свободное — может быть на первом, втором, третьем и других слогах в слове: дело, ведёт, невозможный.
Другое его свойство — подвижность — указывает на то, что русское ударение может иметь постоянное место во всех формах одного и того же слова: предвидеть, предвижу, предвидишь, предвидел, предвидела — или перемещаться с одного слога на другой при изменении слов: воробей — воробья, судьба — судьбами.
Ударение необходимо для осмысления предложений-высказываний. С его помощью одно из слов в предложении выделяется как наиболее значимое, важное по смыслу. Такое ударение называется логическим. Оно обеспечивает правильное понимание высказывания: Есть — люди, а есть — иные — и человеки (М. Г.).
25. Расставьте ударения в словах. В случае затруднения обращайтесь к орфоэпическому словарю.
Асимметрия, баловаться, валовой (продукт), деспот, дефис, диспансер, забронировать, изыски, квартал, красивее, мусоропровод, новорожденный, обеспечение, облегчить, упрочение, факсимиле, феномен.
26. Расставьте ударения в формах слов.
Важный — важна — важны; ведомости — ведомостей; гнать — гнала — гнали; класть — клала — клали; осудить — осужденный; развести — разведенный — разведен — разведена; река — реки (мн. ч.) — рекам; скатерть — скатерти — скатертей; туфля — туфли.
27. Расставьте ударения в глагольных формах. Затранскрибируйте вы
деленные слова.
Внять, внял, вняла, вняли; гнать, гнал, гнала, гнало, гнали; дать, дал, дала, дало, дали; класть, клал, клала, клало, клали; обнять, обнял, обняла, обняло, обняли.
28. Составьте вопросы к предложениям с учетом логического ударе
ния. Что помогает установить логическое ударение?
Образец: Плот двигался медленно. — Что двигалось медленно?; Плот двигался медленно. — Что делал плот?; Плот двигался медленно. — Как двигался плот?
1. Снег в лесу не таял долго. Снег в лесу не таял долго. Снег в лесу не таял долго. Снег в лесу не таял долго. 2. В нашей семье бабушку уважали. В нашей семье бабушку уважали. В нашей семье бабушку уважали. В нашей семье бабушку уважали. 3. Учение давалось ему легко. Учение давалось ему легко. Учение давалось ему легко.
29. Спишите, вставляя пропущенные буквы. Расставьте ударения. Под
черкните слова, имеющие логическое ударение.
| аббревиатура(фр. abre-viation; лат. brevis — краткий), (спец.). 1. Условное сокращение слов в письме и печати: и т.д. вместо и так далее. 2. Слово, представляющее собой сокращение двух или нескольких слов: ГАИ, РФ, медсанбат |
1. П..ют ему с полночи л..хие гусляры. (А. К. Т.) 2. Мать л..леяла и баловала его, как балуют ..динствен-ное чадо. (Гонч.) 3. В п..рчу и жемчуг убрана, ждала она гостя. (Л.) 4. Кн..гиня перед ним, одна, с.дит, не убрана, бледна. (П.) 5. На ш.хтой в..рсте от города вижу: шагает он по б.лынаку. (Т.) 6. Вых..див все окрестные кусты и п. .ля, я непременно к концу дня заворачивал в соседнее б..лото. (Гонч.) 7. В..ршины лип
об..грены живительным д..ждем. (Т.) 8. Я ож..дал по временам того периодического вала, который называют д..вятым, и сравнивал, как сильно накренит он судно против предыдущего вала. (Гонч.)
Вопросы для самопроверки
1. Какие значения имеет термин фонетика’]
2. Что изучает фонетика? Проиллюстрируйте свой ответ.
3. Перечислите единицы звукового потока, дайте их характеристику.
4. Почему звук является важнейшей единицей, изучаемой фонетикой? Подтвердите свои выводы примерами.
5. Перечислите гласные звуки русского языка. Приведите примеры слов, начинающихся с различных ударных гласных.
6. Перечислите сонорные звуки.
7. Назовите пары шумных согласных по звонкости/глухости. Какие звуки не образуют пар?
8. Назовите пары согласных по твердости/мягкости. Какие звуки не имеют пары?
9. Приведите примеры слов, различающихся только твердым или мягким согласным, продолжая цепочку слов: угол—уголь.
10. Дайте определение термина фонема.
11. В какой позиции звуки вступают в чередования? Приведите примеры различных чередований звуков.
12. Дайте определение ударения. Приведите примеры слов с неподвижным и подвижным ударением.
Задания для самостоятельной работы
30. Назовите лишнее: фонетическая фраза, фонетический (речевой) такт, звук, слог.
31. Мельчайшая единица речевого потока: звук, слог?
32. Запишите в транскрипции: крапива, третий, циркуль.
33. Назовите слова: двусложные — а) с ударением на первом слоге; трехсложные — б) с ударением на втором, в) с ударением на третьем j слоге.
34. Прочитайте. О каких звуках пишет автор? Спишите первый абзац текста, вставляя пропущенные буквы в словах. Допишите рассуждение о роли звуков человеческой речи.
Звуки, доносящиеся из-за окна, обладают совершенно иной природой, чем те, которые р..ждаются где-нибудь в коридоре или за перегоро..кой. Разница не стол..ко в свойствах самого звука — громкий он или тихий, ре..кий или приглушенный, — сколько в том, что его одушевляет. Поч.ли все звуки производятся люд..ми, но те, что возникают внутри огромного ..дания, воспринимаются как
урчание в кишеч..нике или хруст су..тавов огромного организма — словом, не вызывают интереса из-за своей привыч..ности и объ.хнимости. А то, что прил..тает из-за окна, — почти единственное св..детел..ство существования всего ост..л..ного мира, и кажется звук оттуда необыкновенно важен.
Еще среди звуков можно выделить гудение далеких машин, вой маневрового тепловоза на сортировочной, голоса и смех (очень часто — детский), гул самолетов в небе (в нем есть что-то доисторическое), шум, порождаемый ветром, и, наконец, лай собак.
35. Затранскрибируйте 5 многосложных слов (по выбору) из второго абзаца текста предшествующего упражнения.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу;
теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
В раннем детстве, в начальных классах школы, по примеру некоторых своих товарищей я увлёкся коллекционированием марок. Меня привлекала тема кораблей и воздушных шаров. При кабинете немецкого языка существовал у нас в то время клуб переписки со школьниками из ГДР, и я в этот клуб вступил – с целью заполучения красивых и необычных иностранных марок прямо с пылу-жару. Взяв там несколько адресов, я отправил по ним однотипные письма, в которых сообщал немного о себе, о своём городе, и, главное, прямо и недвусмысленно упоминал о своём хобби и просил неизвестных друзей посильно помочь в оном.
Прошло довольно много времени, прежде чем я получил, наконец, весточку от одного из адресатов. Это была невообразимо прекрасная открытка с репродукцией картины Дюрера, тремя разными марками на морскую тему, жирно погашенными волнистыми штампами, и небольшим текстом на ломанном русском языке, которым мальчик Отто из Дрездена сообщал, что хочет переписываться со мною, и что я тоже ему могу помочь в его хобби, если буду присылать открытки с репродукциями картин, на которых присутствуют окна.
Меня удивило столь странное влечение к каким-то окнам. Перевернув открытку, я долго всматривался в изображённый на ней интерьер маленькой тусклой комнаты с книжными шкафами, мёртвыми бабочками в стеклянных ящиках и юношей, задумчиво склонившимся над столом с картами Таро. Прямо за его плечом горел большой яркий квадрат окна. В нём виднелась часть сада, полуразрушенное кирпичное строение, безоблачное небо. Это было какое-то волшебство. Я словно заглянул краем глаза в некий неизвестный мир – огромный, фантастический мир со своей таинственной географией, своим устройством космоса, своей мифологией, которая, возможно, ещё не превратилась в мифологию, а была живой, пульсирующей реальностью. С этих пор я, как и мой далёкий друг Отто, стал собирателем окон. Порталов в другие миры.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
Раздался звон и грохот. Огнетушитель, пробив окно, исчез, и в помещение ворвалась волна свежего воздуха — только после этого стало понятно, как там воняло. Сделалось неправдоподобно светло.
— Летим! — заорал Затворник, потеряв вдруг всю свою невозмутимость. — Живо! Вперёд!
И, отлетев подальше от окна, он разогнался, сложил крылья и исчез в луче жёлтого горячего света, бившем из дыры в крашеном стекле, откуда дул ветер и доносились новые, незнакомые звуки.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
– Что такое жёлтая стрела? – повторил Хан. – Где мы? – Он развернул Андрея к окну, и тот увидел кроны деревьев, бешено проносящиеся мимо стекла слева направо. – Ну?
– Подожди, – сказал Андрей, – подожди. Он схватился руками за голову и сел на диван. – Я вспомнил, – сказал он. – "Жёлтая стрела" – это поезд, который идёт к разрушенному мосту. Поезд, в котором мы едем.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
– Мама, – спросила вдруг она, – а что там?
– Где там? – спросила мама.
– Там, – сказала девочка и ткнула кулаком в окно.
– Там там, – с ясной улыбкой сказала мама.
– А кто там живет?
– Там животные, – сказала мама.
– А ещё кто там?
– Ещё там боги и духи, – сказала мама, – но их там никто не видел.
– А люди там не живут? – спросила девочка.
– Нет, – ответила мама, – люди там не живут. Люди там едут в поезде.
– А где лучше, – спросила девочка, – в поезде или там?
– Не знаю, – сказала мама, – там я не была.
– Я хочу туда, – сказала девочка и постучала пальцем по стеклу окна.
– Подожди, – горько вздохнула мать, – ещё попадёшь.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
Оптина Пустынь! Окно, раскрытое во все стороны сразу! Так не может быть, но так есть. Это окно и есть я. Я и есть то место, в котором существует вселенная, жизнь, смерть, пространство и время, моё нынешнее тело и тела всех остальных участников представления — хотя, если разобраться, в нём нет ничего вообще.
Х Х Х Х Х Х Х
Х Х Х Х Х Х Х
А за окном то дождь, то снег.
И спать пора, и никак не уснуть.
Всё тот же двор. Всё тот же смех.
И лишь тебя не хватает чуть-чуть.
